(Сновидение) Грустный душою и сердцем больной, я на одр мой недавно
Кинулся, плакать хотел — не мог и роптал на бессмертных.
Все испытанья, все муки, меня повстречавшие в жизни,
Снова, казалось, и вместе на душу, тяжелые, пали.
Я утомился, и сон в меня усыпление пролил:
Вижу — лежу я на камне, покрытый весь ранами, цепи
Руки мои бременят, надо мною стоит и рыдает
Юноша светлый, крылатый, созданье творящего Зевса.
«Бедный товарищ, терпенье!» — он молвил мне.
(Сладость внезапно
В грудь мою полилась — и я жадно стал дивного слушать.)
«Я твой гений-хранитель! Вижу улыбку укора,
Вижу болезненный взгляд твой, страдалец невинный,
и плачу.
Боги позволили мне в сновиденьи предутреннем ныне
Горе с тобой разделить и их оправдать пред тобою.
Любят смертных они, и уж радость по воле их ждет вас
С мрачной ладьи принять и вести в обитель награды.
Но, доколе вы здесь, вы игралище мощного Рока;
Властный, законы ужасные пишет он паркам суровым.
Эрмий со мною (тебя еще не было) послан был Зевсом
Миг возвестить, когда им выпрясть нить твоей жизни.
Вняли веленью они и к делу руки простерли.
Я подошел к ним, каждую собственным именем назвал,
Низко главу наклонил и молил, всех вместе и розно,
Ровно нить сию прясть иль в начале ее перерезать.
Нет! и просьбы, и слезы были напрасны! Дико
Песню запели они, и в перстах вретено закружилось».
Антон Дельвиг, 1820 или 1821
Другие стихи поэта