и о любви. Мы любим парад, нарядную песню. Говорим красиво, выходя на митинг. На часто под этим покрытой плесенью, старенький-старенький бытик. Поет на собранье: "Вперед, товарищи..." А дома, забыв об арии сольной, орет на жену, что щи не в наваре и что огурцы плоховато просолены. Живет с другой - киоск в ширину, бельем - шантанная дива. Но тонким чулком попрекает жену: - Компрометируешь пред коллективом.- То лезут к любой,
была бы с ногами. Пять баб переменит в течении суток. У нас, мол, свобода, а не моногамия. Долой мещанство и предрассудок! С цветка на цветок
молодым стрекозлом порхает, летает
и мечется. Одно ему
в мире
кажется злом - это
алиментщица. Он рад умереть, экономя треть, три года судиться рад: и я, мол, не я, и она не моя, и я вообще
кастрат. А любят, так будь
монашенкой верной - тиранит
ревностью
всякий пустяк и мерит
любовь
на калибр револьверный, неверной
в затылок
пулю пустя. Четвертый - герой десятка сражений, а так, что любо-дорого, бежит в перепуге
от туфли жениной, простой туфли Мосторга. А другой
стрелу любви
иначе метит, путает
- ребенок этакий - уловленье любимой в романтические сети с повышеньем подчиненной по тарифной сетке. По женской линии тоже вам не райские скинии. Простенького паренька подцепила барынька. Он работать, а ее не удержать никак - бегает за клёшем каждого бульварника. Что ж, сиди и в плаче
Нилом нилься. Ишь! -
Жених! - Для кого ж я, милые, женился? Для себя -
или для них? - У родителей
и дети этакого сорта: - Что родители? И мы
не хуже, мол! - Занимаются
любовью в виде спорта, не успев
вписаться в комсомол. И дальше, к деревне, быт без движеньица - живут, как и раньше,
из года в год. Вот так же
замуж выходят
и женятся, как покупают
рабочий скот. Если будет длиться так
за годом годик, то,
скажу вам прямо, не сумеет разобрать и брачный кодекс, где отец и дочь, который сын и мама. Я не за семью.
В огне
и дыме синем выгори
и этого старья кусок, где шипели
матери-гусыни и детей стерег
отец-гусак! Нет.
Но мы живем коммуной
плотно, в общежитиях грязнеет кожа тел. Надо голос
подымать за чистоплотность отношений наших
и любовных дел. Не отвиливай -
мол, я не венчан. Нас
не поп скрепляет тарабарящий. Надо обвязать и жизнь мужчин и женщин словом,