Любили ль вы, как я? Бессонными ночами
Страдали ль за нее с мучительной тоской?
Молились ли о ней с безумными слезами
Всей силою любви, высокой и святой?
С тех пор, когда она землей была зарыта,
Когда вы видели ее в последний раз,
С тех пор была ль для вас вся ваша жизнь разбита,
И свет, последний свет, угаснул ли для вас?
Нет!.. Вы, как и всегда, и жили, и желали;
Вы гордо шли вперед, минувшее забыв,
И после, может быть, сурово осмеяли
Страданий и тоски утихнувший порыв.
Вы, баловни любви, слепые дети счастья,
Вы не могли понять души ее святой,
Вы не могли ценить ни ласки, ни участья
Так, как ценил их я, усталый и больной!
За что ж, в печальный час разлуки и прощанья,
Вы, только вы одни, могли в немой тоске
Приникнуть пламенем последнего лобзанья
К ее безжизненной и мраморной руке?
За что ж, когда ее в могилу опускали
И погребальный хор ей о блаженстве пел,
Вы ранний гроб ее цветами увенчали,
А я лишь издали, как чуждый ей, смотрел?
О, если б знали вы безумную тревогу
И боль души моей, надломленной грозой,
Вы расступились бы и дали мне дорогу
Стать ближе всех к ее могиле дорогой!
Семен Надсон, 1879
Другие стихи поэта